Светофор, светофор, если женщина просит...

Ноябрь 2002 год, гостиница Four Seasons, Торонто.

В начале нулевых у Марка, у нас, был очень интересный друг Андрей. Он и сейчас друг, но просто мы давно потеряли связь друг с другом.

Андрей был одним из немногих мужчин в моей жизни, которые любили меня нежно и всегда были на моей стороне. Это такие мужчины, которые не задают ненужных вопросов и принимают тебя такой, как ты есть. Это такие мужчины, которые заботятся о тебе очень ненавязчиво, часто на расстоянии и всегда находят правильные для тебя слова и решения. Это такие мужчины, с которыми в другой параллельной вселенной ты живешь другой параллельной жизнью. Но об этом нужно писать другой рассказ. 

Так вот, Андрей научил нас пить настоящий портвейн и напомнил, что курить гаванские сигары можно при любом раскладе жизни. Как и мы, он обожал жизнь и всегда был готов на любой кипиш. 

Шёл 2002 год, ноябрь. Мы отметили день рождения Винса, ему исполнился год. Андрей приехал в Торонто из Казахстана по своим делам и попал на празднование. Это был вторник, а в пятницу я, Андрей и подруга Гульнара поехали в бар в гостинице Four Seasons. Марк остался дома с сыновьями. 

Сидим мы за барной стойкой: Гульнара, Андрей и я. Пьем коктейли и общаемся по алма-атински: душевно, размашисто и немного с понтами. Тут рядом со мной садится импозантный парень, угощает нас алкогольными и креветочным коктейлями и говорит, что его зовут Степан. Степан оказался таким очаровательным парнем, что я растаяла от его харизмы. Как и всякий русский, он тоже любил быструю езду, разговоры за жизнь и настроение праздника. Мы все знакомимся, узнаем маленькие детали друг про друга и моментально чувствуем родство душ. Андрей, как и всякий мужчина с геном куража, делает ответку Степану и заказывает всем шампанское и дает щедрые чаевые бармену. Пресс американских купюр, которые Андрей нечаянно вытащил из кармана, заметили все за барной стойкой. И тут откуда ни возьмись, известно правда откуда, появляются проститутки и начинают окучивать нашего Андрея. Гульнара и Степан шепнули мне на ухо, что наличные у Андрея нужно забрать, пока проститутки не развели его на бабки. Андрей меня любил нежно и когда я попросила его отдать мне пресс, он мне отдал его без всяких вопросов, но при этом оставил себе одну четвертую наличных. Проституткам это не очень понравилось, но они все равно продолжали очаровывать Андрея. Гуляем дальше, всем весело и интересно. После полуночи, по классике жанра Гульнара, Степан и я решаем, что пришло время поесть чего-нибудь не пятизвездочного и продолжить ночь в небольшом кафе в двух кварталах от гостиницы. Мы говорим Андрею, который все ещё общается с проститутками, что идём курить и ждём его возле входа-выхода через 10 минут. Курим, шутим, обмениваемся комплиментами. Степан решает проверить как там наш Андрей. Уходит и возвращается с глазами на выкат. Оказалось, что проститутки уже развели Андрея снять номер и Андрей попросил Степана забрать у меня пресс. Степан и Гульнара в один голос сказали, что мы не можем позволить проституткам раскрутить Андрея. Спасибо мирозданию за таких людей! С ними и в пир, и в мир, и в разведку. Гульнара послала Степана за Андреeм и наказала, чтобы они были с нами через 5 минут. Но Степан, который всю свою сознательную жизнь жил за границей, не владел навыками быстрого ситуативного реагирования. Он вернулся без Андрея и взволнованно сказал нам, что Андрей под натиском проституток отказался прийти к нам. И тут Гульнара взяла ситуацию в свои руки. Поспорив с нами на $100, что через 5 минут Андрей будет с нами, она решительно пошла в гостиницу. Я и Степан продолжаем курить, ждём. Через 3 минуты видим следующее: бежит Андрей с таким выражением лица, как будто кто-то умер, за ним бежит Гульнара и улыбается. Андрей подбегает ко мне, крепко обнимает и спрашивает, как я себя чувствую. Я отвечаю, что чувствую себя хорошо, но хочется шампанского. И мы дружно направляемся в кафе. Андрей периодически спрашивает меня, как я себя чувствую. Я отвечаю, что чувствую себя хорошо, но про прежнему хочется шампанского. Степан всю дорогу удивленно смотрит на Гульнару, но вопросы не задаёт. Я, зная Гульнару, тоже ничего не спрашиваю. 

И только в кафе Гульнара рассказала мне и Степану, что произошло в гостинице. Когда она подошла к Андрею и проституткам, он оформлял номер на ночь. Гульнара поняла, что медлить нельзя и сообщила Андрею, что мне стало плохо и я упала в обморок. Он, как любой нежно любящий мужчина, сразу побежал меня спасать. Гульнара забрала с респешен его паспорт, банковскую карточку и наличные, и побежала за Андреем. 

В кафе события развивались ещё театральней, чисто по русски. Степан влюбился в нас, хотя ему было иногда страшно от нашего непредсказуемого поведения. Это было так мило. Гульнара и я тоже по уши влюбились в Степана. 

После шампанского и классической отрезвиловки, мы все сели в мой старый и когда то люксовый Бьюик и поехали домой. Андрей мирно спал на заднем сиденье с порванным на груди шерстяным поло. Он порвал его в кафе, чтобы показать нам цепь с огромным крестом. С неба начали падать снежинки. Первые снежинки наступающей зимы. Это было очень романтично. Степан мило объяснялся нам в любви, мы отвечали взаимностью. И вдруг на пустом светофоре он запел: «Светофор, светофор, если женщина просит...» Гульнара и я радостно начали подпевать Степану. Через минуту до нас дошло, что песня про снегопад, а не про светофор, но какая разница, если мы так душевно поем.